Мигель: «"Безликие" — это не спектакль для приятного времяпрепровождения в вечерних платьях»

Режиссер, продюсер и наставник телешоу «Танцы» на ТНТ Сергей Шестеперов, известный как Мигель, стал создателем иммерсивного спектакля «Безликие», который будет идти в особняке на Дворцовой набережной, 20, — зрители, надев маски, смогут стать соучастниками действия. Все подробности по нашей просьбе узнал Оскар Ренкель. 

Шоу «Танцы» сделало тебя известным всей стране. Оно остается для тебя главным делом жизни?

Оно было таким, когда мы понимали, что создаем уникальный для России продукт: ведь до этого шоу никто у нас не хотел смотреть на танцы, за исключением разве что балета. Конечно, телепроект продолжается, но меня самого поражает то, что мы сделали благодаря ему за пределами эфира: три суперсовременные школы «Proтанцы», одноименные летние лагеря в Сочи, в которых учатся тысячи человек, а в планах — десятки новых школ по всей России. Кроме того, мы начинаем снимать сериал про жизнь нашей дэнс-индустрии, который тоже пойдет на ТНТ. Однако период, когда я занимался исключительно хореографией, закончился. Мне хочется делать другие вещи — теперь я увлечен еще и созданием иммерсивных театральных шоу.

Как ты стал фанатом этого жанра?

Однажды в Нью-Йорке я попал на шоу Sleep No More — был так потрясен, что не мог потом три дня ни с кем разговаривать. Хотел закончить с творчеством, решив, что сам ничего подобного не сделаю. Затем я смотрел это шоу восемь раз, водил на него друзей, разгадал все секреты. Нигде и никогда я не видел такой, как в Sleep No More, свободы — свободы и у актеров, и у публики. В иммерсивном театре зрителю дается невероятная возможность посмотреть на жизнь других людей, как будто на них надета шапка-невидимка. И одновременно это шанс понять самого себя: что ты чувствуешь, когда целуют или избивают другого человека?

Это все равно что пойти к психотерапевту?

Да. И спектакль, который мы запускаем в ноябре в Петербурге, позволит людям прежде всего разобраться в себе. «Безликие» — это приквел к нашему московскому шоу «Вернувшиеся». Сценарий обеих постановок вдохновлен пьесой Генрика Ибсена «Привидения». Успех спектакля в Москве оказался ошеломительным, и мы поняли: остановиться уже не сможем. «Безликие» превосходят столичное шоу. Благодаря нашим великолепным актерам и пространству, особняку на Дворцовой набережной, оформление интерьеров которого продумано до мелочей, мы создали своего рода иммерсивный «диснейленд». Самое главное, чтобы люди осознавали, что «Безликие» — это не спектакль для приятного времяпрепровождения в вечерних платьях. Это шоу, где зритель из наблюдателя превращается в соучастника действия. Чтобы посмотреть его целиком, нужно сходить на него не менее двадцати раз — ведь у нас двадцать сюжетных линий, более шестисот сцен.

Как и с чего началась твоя карьера?

В шестнадцать лет я случайно стал актером мюзикла «Метро» — пошел на кастинг за компанию с подругой, меня взяли, ее нет. Затем я был солистом балета в мюзикле «Нотр-Дам де Пари», но поворотным моментом в жизни считаю мюзикл «Ромео и Джульетта».

Почему?

Меня из него уволили. Я опоздал на репетицию на пятнадцать минут, причем по уважительной причине — жил далеко от центра Москвы, в деревне Подрезово под Мытищами, а в тот день внезапно отменили электричку. Это событие дало мне стимул перейти на новый уровень: я начал работать как хореограф и танцовщик, в частности на Первом канале в «Фабрике звезд». В  2004 году режиссер проекта Лина Арифулина уговорила меня стать участником сезона, которым руководила Алла Пугачева. Я сопротивлялся: «Да какой из меня певец?» А Лина отвечала: «Сейчас ты засветишься на „Фабрике“ и благодаря этому потом будешь ставить танцы где угодно». Так и получилось — эта авантюра оправдалась.

Какие отношения сложились у тебя с Аллой Пугачевой?

На «Фабрике звезд» она подарила мне свою дружбу, но спустя годы я был режиссером ее последних «Рождественских встреч» и вдруг «наткнулся на стену непонимания», как говорила героиня Людмилы Марковны Гурченко в фильме «Любовь и голуби». Пугачева меня просто не слышала, и по окончании работы я поблагодарил ее и сказал: «Алла Борисовна, на этом все, больше никогда». На финальном банкете она в присутствии всех артистов произнесла тост в мою честь: «Ты крутой, но слишком ультрасовременный для меня. И ты должен был это понимать. Спасибо тебе большое». У меня аж глаз в тот момент задергался.

Кстати, ты и с Людмилой Марковной был знаком: в 2011 году стал хореографом украинского фильма «Легенда. Людмила Гурченко».

И убедился в невероятной закалке и профессионализме актеров старой школы — она была открыта ко всему новому, в свои семьдесят пять лет настояла на том, чтобы все трюки выполнять самостоятельно, без дублера. Работать с ней было одним сплошным удовольствием.

Ты ведь превратился на Украине в режиссера-звезду?

Я был там постановщиком и хореографом общенациональных телепроектов «Майдан's» и «Шоу № 1». А в 2013 году меня пригласили в Москву уже как «крутого парня из Киева» — так я стал режиссером шоу «Один в один» и «Универсальный артист» на Первом канале и «Хочу в ВИАгру» на НТВ. А затем мы придумали «Танцы» на ТНТ.

Что будешь делать после шоу «Безликие»?

Мечтаю стать поваром, мне очень нравится кормить людей. (Сме­ется.)

Текст: Оскар Ренкель