«Мы просиживали в спорах и попытках столковаться до поздней ночи»: как братья Стругацкие и Андрей Тарковский работали над фильмом «Сталкер»?

Фильм «Сталкер» — это особая глава в истории «Пикника на обочине». Прежде всего отметим: автором фильма является режиссер, именно он играет тут главную скрипку. Режиссер и только режиссер определил всю интонацию фильма и потребовал от сценаристов вылепить именно такого героя, каковой ему был нужен в его фильме.

Сама история создания окончательного варианта (а ведь существовал еще и первый вариант по сценарию «Машины желаний») носит одновременно детективный, загадочный и, в некоторой степени, мистический характер. Все началось с того, что АНС (Аркадий Натанович Стругацкий. — Прим. ред.) был вызван в Сценарную студию, где ему было объявлено, что Андрей Тарковский связался с ними на предмет экранизации ПНО («Пикника на обочине». — Прим. ред.). После многочисленных неудач с различными сценариями сообщение о том, что их повесть хочет экранизировать сам Андрей Тарковский, казалось подарком судьбы. Нет, не забывала о них Хромая, высматривала и находила тропки среди колючей проволоки запретов. Работа с Тарковским — и это в то время, когда Братьев почти не печатали в СССР!

Итак, рассказ о встречах с Андреем Тарковским в изложении АНС: «...Андрей Арсеньевич Тарковский, уже знаменитый тогда режиссер, поразивший наше с братом воображение такими фильмами, как "Иваново детство", "Андрей Рублев", "Солярис", "Зеркало", позвонил и спросил, не будет ли угодно мне принять его по весьма важному делу. Мне оказалось угодно. Он пришел и с ходу сказал: "У меня есть знакомый режиссер, который очень хотел бы поставить фильм по вашей повести "Пикник на обочине", а я, если не возражаете, буду его художественным руководителем". Я немного растерялся — хотелось, чтобы режиссером был именно Тарковский. Мы встречались еще раз пять или шесть, пока, наконец, не удалось выяснить, что и его, и приятеля-режиссера интересуют только четвертая часть повести, а именно — поход героев к Золотому Шару, Машине Желаний. Когда мы все детали обговорили во всех подробностях, пришло время писать заявку. Тут-то Тарковский и сознался, что режиссером и художественным руководителем фильма будет один человек — он сам».

А вот запись Андрея Тарковского в его «Мартирологе» о планах насчет экранизации ПНО: «Мне же хочется гремучего сплава — эмоционального, замешанного на простых и полноценных чувствах рассказа о себе, — с тенденцией поднять несколько философско-этических вопросов, связанных со смыслом жизни».

Братья Стругацкие еще не представляли, какая им предстоит работа. Тарковский был не самым покладистым режиссером, он отвергал один сценарий за другим, делая лишь туманные намеки, чего же он хочет в итоге от сценаристов. Наконец он остановился на варианте, который теперь известен под названием «Машина желаний».

Первоначально фильм задумывался как односерийный. Заявку одобрили, фильм должен был быть готов к 1 августа 1976 года. Как будто на студии не знали Тарковского! Итак, начали снимать...

Аркадий Стругацкий «Каким я его знал»: «Андрей Тарковский снимал под Таллином фильм "Сталкер", и я как один из сценаристов был при нем. Андрей возвращался со съемочной площадки измотанный и осунувшийся, и мы садились за сценарий. Вычеркивались оказавшиеся ненужными эпизоды и замышлялись нужные. Выбрасывались ставшие несущественными диалоги и планировались необходимые. Порой мы просиживали в спорах и попытках столковаться до поздней ночи, а когда я поутру вставал, Андрей уже работал на съемочной площадке. Обратите внимание: до того трагического июля ни одного отснятого кадра Андрей еще не видел. Ждал своей очереди на проявочную машину на "Мосфильме" (позже выяснилось, что большая часть пленки оказалась бракованной. — Прим. ред.)».

АНС вспоминал: «Не знаю, как он работал с другими своими сценаристами, а у нас сложилось так. Приношу новый эпизод. Вчера только его обговаривали. "Не годится. Переделай". — "Да ты скажи, что переделать, что убавить, что прибавить!" — "Не знаю. Ты сценарист, а не я. Вот и переделывай". Переделываю. Пытаюсь впасть в тон, в замысел, как я его понимаю... "Так еще хуже. Переделай". Вздыхаю, плетусь к машинке. "Ага. Это уже что-то. Но еще не то. Кажется, вот в этой фразе у тебя прорвалось. Попробуй развить". Я тупо всматриваюсь в "эту фразу". Фраза как фраза. По-моему, совершенно случайная. Мог ее и не написать. Но... Переделываю. Долго читает и перечитывает, топорщит усы. Затем говорит нерешительно: "Н-ну... Ладно, пока сойдет. Есть от чего оттолкнуться, по крайней мере... а теперь перепиши этот диалог. Он у меня как кость в горле. Приведи в соответствие с эпизодом до и эпизодом после". — "Да разве он не в соответствии?" — "Нет". — "И что тебе в нем не нравится?" — "Не знаю. Переделай, чтобы завтра к вечеру было готово". Вот так мы и работали над сценарием, давно уже принятым и утвержденным во всех инстанциях».

Работа над фильмом была изматывающей — и для самого режиссера, и для сценаристов, и для съемочной группы. Во время съемок фильма Андрей Тарковский перенес инфаркт. Но, к счастью, довольно быстро встал на ноги.

А еще сама выбранная в итоге натура являлась своего рода «Зоной». «Мы снимали под Таллином, в районе речки Пирита, где находились полуразрушенные гидроэлектростанции, — вспоминал звукорежиссер Владимир Шарун. — Сверху — химический комбинат, и по реке сливали ядовитые воды. В "Сталкер" даже вошел кадр: летом падает снег, а по реке плывет белая пена. На самом деле это был какой-то страшный яд. У многих женщин из съемочной группы была аллергия на коже. Тарковский ведь умер от рака правого бронха. И Толя Солоницын тоже. То, что все это связано со съемками "Сталкера", стало для меня окончательно ясно, когда в Париже умерла от той же болезни Лариса Тарковская...»

Никаких официальных подтверждений этой версии нет. Но все события, связанные со съемкой фильма, в самом деле выглядят куда фантастичнее итогового сценария. В своем интервью Тарковский говорит уже о втором варианте фильма и последнем, двенадцатом или тринадцатом сценарии. Возможно даже, что всего сценариев было 18. В собрании сочинений издательства АСТ от 2020 года опубликовано четыре сценария. Самый первый — «Машина желаний», затем второй вариант «Машины желаний», еще один вариант под названием «Сталкер», написанный в декабре 1976 года. Есть еще один вариант сценария — «последний из сохранившихся», это авторская реконструкция из черновиков и чистовиков.

Первый вариант фильма не понравится самому режиссеру. И далее следует детективная история. При проявке 2/3 пленок фильма (а это дорогая импортная пленка) оказались бракованными. Об этом сообщает Аркадий Стругацкий Борису в письме. «Километр пленки операторского брака, метров четыреста без брака, но Андрею не нравится. Пленка на исходе, дублей снимать нельзя. В группе паника. Кончаются деньги. Просрочены все сроки».

Аркадий Стругацкий «Каким я его знал»: «Ну, разумеется, скандал. Ну, заместитель генерального по технической части впал в дипломатический инфаркт (или инсульт, или ишиас). Ну, надавали по ушам разнообразным стрелочникам. В скверном и практически безвыходном положении оказался Андрей. Как писатель, я отлично понимал его состояние, это ведь все равно (если не страшнее) что утрата писателем единственной рукописи его нового произведения, да так, что и черновиков бы не осталось. Но обстоятельства сложились много хуже. У Андрея погибла половина отпущенной ему пленки и безвозвратно сгинули две трети отпущенных на фильм денег. В Госкино вежливо, но категорически отказались компенсировать ему эти потери. Это были поистине тяжелые дни. Андрей ходил мрачный, как туча. Съемочная группа оцепенела от ужаса. (Кстати, никто в группе и не подумал дезертировать, никто, кроме любимого человека Андрея, оператора Георгия Рерберга, который немедленно сел в машину и навсегда удалился в неизвестном направлении.) Нечего и говорить, я тоже был в отчаянии, поскольку самонадеянно приписывал беду всегдашней невезучести Братьев Стругацких. В один из тех дней я прямо сказал Андрею об этом, он яростно и нетерпеливо от меня отмахнулся. И вдруг... с Андреем Тарковским многое получалось "вдруг". Недели через полторы этого тягостного состояния Андрей явился мне просветленным. Он шел как по облаку. Он сиял. Честное слово, я даже испугался, когда увидел его.

А он вошел в комнату, приклеился к стене ногами, спиной и затылком — это только он умел, я как-то попробовал, но ничего у меня не получилось, — вперил взор в потолок и осведомился вкрадчивым голосом: — Скажи, Аркадий, а тебе не надоело переписывать свой "Пикник" в десятый раз? — Вообще-то надоело, — осторожно не соврал я. — Ага, — сказал он и благосклонно покивал. — Ну, а что ты скажешь, если мы сделаем "Сталкер" не односерийным, а двухсерийным? — Я не сразу сообразил, в чем дело. А дело было яснее ясного. Под вторую серию дадут и сроки, и деньги, и пленку. Приплюсовав этот комплект к тому, что сохранилось от первоначального варианта, можно было и выкрутиться. И еще одно немаловажное обстоятельство: к тому времени я уже интуитивно ощущал то, что Андрею как опытному профессионалу было очевидно, — в рамках одной серии замыслам его, изменившимся и выросшим в процессе работы, стало очень и очень тесно. — А разрешат? — чуть ли не шепотом спросил я. Андрей только глянул на меня и отвернулся. Позже я узнал: еще несколько дней назад послал он в инстанции по этому поводу запрос (или требование?), и там, поеживаясь и скрипя зубами, дали согласие. — Значит, так, — произнес он уже деловито. — Поезжай в Ленинград к своему Борису, и чтобы через десять дней у меня был новый сценарий. На две серии. Антураж не расписывайте. Только диалоги и краткие репризы. И самое главное: Сталкер должен быть совершенно другим. — Каким же? — опешил я. — Откуда мне знать. Но чтобы этого вашего бандита в сценарии и духу не было. — Я вздохнул, помнится. <...> — Так каким же должен быть в новом сценарии Сталкер? — Не знаю. Сценарист ты, а не я.

Понятно. То есть, конечно, ничего не было понятно, а просто уже привычно. И вообще еще до начала работы нам с братом было ясно: если Андрей Тарковский даже ошибается, то и ошибки его гениальны и стоят дюжины правильных решений обычных режиссеров. По какому-то наитию я спросил: — Слушай, Андрюша, а зачем тебе в фильме фантастика? Может, повыбросить ее к черту? — Он ухмыльнулся — ну чистый кот, слопавший хозяйского попугая. — Вот! Это ты сам предлагаешь! Не я! Я этого давно хочу, только боялся вам предложить, как бы не обиделись... — Короче говоря, на следующее утро я вылетел в Ленинград».

Рассказ этот продолжает Борис Стругацкий: «И вот он [АНС] вдруг, без всякого предупреждения, примчался в Ленинград и объявил: "Тарковский требует другого Сталкера". — "Какого?" — "Не знаю. И он не знает. Другого. Не такого, как этот". — "Но какого именно, трам-тарарам?!" — "Не знаю, трам-трам-трам-и-тарарам!!! ДРУ-ГО-ГО!"...Это был час отчаяния. День отчаяния. Два дня отчаяния. На третий день мы придумали Сталкера-юродивого».

Теперь АНС продолжает: «Мы написали не фантастический сценарий, а сценарий-притчу (если под притчей понимать некий анекдот, действующие лица которого являются для данной эпохи типичными носителями типичных идей и поведения). В Зону за исполнением заветных своих желаний идут модный Писатель и значительный Ученый, а ведет их Апостол нового вероучения, своего рода идеолог. Я вернулся в Таллинн ровно через десять дней. Андрей встретил меня на аэродроме. Мы обнялись. Он спросил: "Привез?" — Я кивнул, стараясь не трястись. Дома он взял у меня рукопись, молча удалился в другую комнату и плотно закрыл за собой дверь. Жены принялись потчевать меня, выставили коньяк (был как раз день моего рождения). Нечего и говорить, ни у кого кусок в горло не лез. Прошло какое-то время. Наверное, около часа. Дверь отворилась, вышел Андрей. Лицо его ничего не выражало, только усы топорщились, как всегда, когда он был погружен в свои мысли. Он рассеянно оглядел нас, подошел к столу, подцепил вилкой кусочек какой-то снеди, сунул в рот и пожевал. Затем сказал, глядя поверх наших голов: — Первый раз в жизни у меня есть м о й сценарий».

Это еще был не финал работы над сценарием. Стругацкие снова переписывали и исправляли: писатели-фантасты вымарывали из сценария фантастические сцены. Да, работать с Тарковским было ох как непросто. Но Стругацкие смирились, приняли как аксиому, что работают с гением и что они должны взвалить на себя этот тяжкий груз и пройти с режиссером путь до того момента, когда сценарий станет наконец шедевром. Это удивительное перевоплощение похоже в какой-то мере на чудо — ведь Стругацкие были прежде всего авторами книг, и до той поры в их копилке был только один реализованный сценарий — «Семейные дела Гаюровых», фильм, снятый по работе АНС.

«Андрей Тарковский был с нами жесток, бескомпромиссен и дьявольски неуступчив, — вспоминал Борис Стругацкий. — Все наши робкие попытки творческого бунта подавлялись без всякой пощады и неукоснительно».

До сих пор остается неразгаданной тайной, что же случилось с первым вариантом фильма. Рассказывали, что фильм уцелел и даже в почти неповрежденном виде или с небольшими дефектами долго хранился, но сгинул в пожаре и исчез окончательно.

Виктор Курильский, излагая в книге «Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники» историю гибели первого варианта фильма, явно склоняется к конспирологической версии намеренного уничтожения первого варианта фильма.

То, что у нас всюду и всегда было полно и есть множество безалаберных работников — не секрет, так что никакого намеренного уничтожения фильма, скорее всего, не было. Истинную причину повреждения пленки скрывали, чтобы не получить тюремный срок за халатность, повлекшую порчу народного имущества. Проявленная пленка, скорее всего, оказалась с сильными непоправимыми дефектами в отдельных местах, а не полностью погибла, этим и объясняется утверждение, что первый вариант фильма где-то хранился долгое время. (Известно, что фрагменты «испорченной» ленты потом вошли в окончательный вариант.) Предположение, что кто-то решился намеренно повредить километр дорогой пленки «Кодак», кажется невероятным. Любое подозрение в намеренном уничтожении фильма привело бы к расследованию, причем чиновники от Мосфильма постарались бы снять с себя ответственность и найти козла отпущения — если не самого режиссера, то кого-то из его команды. Поэтому версия с неисправностью проявочной машины выглядит наиболее правдоподобной, если следовать из логики дальнейшего поведения руководства студии.

А ведь руководство не только никого не наказало, но и разрешило переснять фильм уже в двухсерийном формате — то есть, скорее всего, руководители прикрывали свои грехи, нежели промашку режиссера.

Начальство новый вариант сценария приняло и послало на утверждение в Госкино. Съемки фильма будут закончены в декабре 1977 года. И только 10 января 1978 года окончательный вариант двухсерийного фильма официально был отправлен на утверждение.

Андрей Тарковский постфактум размышлял, что же получилось в итоге: «Последнее время я все с большей определенностью ощущаю, что приближаются времена трагических испытаний и несбывшихся надежд. И это в то время, когда я как никогда ощущаю потребность в творчестве. Я озвучиваю картину, скоро нужна будет музыка... Она получается, правда, несколько длинноватой, но я думаю, в конце концов длина ее утрясется в нужной степени. Картина получается. Она новая для меня — и потому, что получается простой по форме, и потому, что рвет с традиционным отношением к задачам и функциям фильма как такового. В нем я хочу взорвать отношение к нынешнему дню и обратиться к прошлому, в котором человечество совершило столько ошибок, что сегодня вынуждено существовать как в тумане. Картина о существовании Бога в человеке и о гибели духовности по причине обладания ложным знанием».

На внеконкурсном показе на международном кинофестивале в Каннах фильм был удостоен специального приза жюри (правда, встает вопрос, почему его не включили в программу конкурсных фильмов). В том же году Андрей Тарковский получил специальный приз «Лукино Висконти» национальной итальянской кинопремии «Давид ди Донателло».

«Сталкера» периодически включают в списки лучших фильмов всех времен и народов. Да и сам режиссер сознавал, что создал шедевр. 10 февраля 1979 года Андрей Тарковский записывает в своем Мартирологе: «Кажется, действительно, "Сталкер" будет моим лучшим фильмом».

16+